Шел памятный 1905 год. 16 апре­ля того бурного года на станции Уша бывшей Минской губернии, что на Молодечненщине, в семье рабочего-железнодорожника Ро­мана Нарбутовича родился сын Викентий. Семье трудно давался ку­сок хлеба, но годы шли, семья переехала в Го­мель, Викентий под­растал. Слушая рас­сказы отца, бывая у него на работе, он страстно полю­бил технику, часто взбирался на вы­сокий мост, переки­нутый через желез­нодорожные пути, и с замиранием сердца ждал, когда на поворот­ном круге задымит, запых­тит юркий паровоз.

Мальчишеская мечта выучить­ся, стать своим в мире машин и механизмов стала приобретать реальные очертания в 1917 году, когда свершилась Октябрьская революция, у детей рабочих и крестьян появилась возмож­ность выбиться в люди.

В пятнадцатилетнем возрас­те бывший подпасок оказался в депо. Начинал подсобным рабочим и учеником слесаря, но его как магнитом тянуло к станкам. Часто становился к ним после окончания смены, не спешил отходить, точил и то­чил. Даже если это не сильно получалось.

– А ты не просто стой – сооб­ражай, думай, – советовали ста­рые мастера.

Молодой рабочий поступил в профтехшколу, стал токарем. В железнодорожных мастерских, куда он перешел работать, вско­ре ему стали доверять работы любой степени сложности.

В 1927 году, в 22 года, его, как передовика производства, созна­тельного и активного комсомоль­ца партийная ячейка приняла в свои ряды. Дальше была служ­ба в Красной Армии и работа токарем на гомельском заводе «Пролетарий». Между тем, курс на индустриализацию, взятый страной, все настойчивее сту­чался в дверь. Начиная с марта 1928 года, в Гомель стали съез­жаться строители будущего за­вода сельхозмашин – в одиноч­ку, артелями, целыми семьями. Приезжие выходили из теплушек на железнодорожной станции, с любопытством осматривались по сторонам, строились в колон­ны и отряд за отрядом с песнями уходили на стройку.

Узкие кривые улочки городской окраины обрывались тогда за По­лесским переездом. Дальше на­чиналась роща. Весеннее солнце уже растопило снег, отогрело зем­лю, всю строительную площадку покрыла непролазная липкая грязь. Строители, тем не менее, вели геодезические работы, зем­лекопы начали рыть котлованы под фундаменты основных цехов, грабари на лошадях отвозили из котлованов глину, корчевали пни. Жили в бараках, на квар­тирах горожан. 29 июля 1928 года состоялась торжественная за­кладка фундамен­та будущего заво­да, тогда же для удовлетворения его потребностей рядом со строй­площадкой нача­лось возведение двух кирпичных за­водов.

Темпы работ были взяты такие, что к концу 1928 года возведение стен глав­ных корпусов было закончено. В мае 1929 года была поставлена задача начать монтаж обору­дования, а со второй половины года приступить к сборке си­лосорезок «Папек». Первые из них были собраны уже в августе 1929 года, а с декабря того года завод ежемесячно стал выпу­скать по 80 таких машин.

Перед новым производствен­ным коллективом во весь рост сразу же встала извечная про­блема – кадры. Не хватало ква­лифицированных токарей, фре­зеровщиков, ремонтников, сле­сарей. Часть их подготовила Го­роднянская профессионально-техническая школа, поделились кадрами ленинградские, мо­сковские, белорусские машино­строители, началось обучение рабочим профессиям бывших строителей. Большая группа квалифицированных рабочих пришла в апреле 1930 года с гомельского завода «Двигатель революции». Тогда же на «Гом­сельмаше» появился токарь В.Р. Нарбутович. В отдел кадров – необжитую небольшую комна­тушку – он вошел стремитель­ным шагом. Громко спросил:

– Токари нужны?

Инспектор по найму с любо­пытством посмотрел на него, устало вздохнул:

– Нам сейчас все нужны. Уче­ником пойдешь?

– Нет! Сразу токарем.

– А ты что, в станках что-нибудь понимаешь? – удивле­нию кадровика, привыкшего раз­говаривать с людьми, которых, как правило, нужно было еще учить рабочим специальностям, не было предела.

Викентий взял направление и, выслушав просьбу кадровика: «Учи других», отправился в ме­ханический цех.

Становление

Литейный цех еще стоял в лесах, не были завершены другие объекты… Заниматься приходилось не только не­посредственной работой, но и помогать строителям. Викентий Нарбутович с первых же дней оказался в числе пере­довиков, красный вымпел постоянно горел на его станке.

В конце 1930 года «Гомсельмаш» про­веряла комиссия Рабоче-крестьянской инспекции БССР. И выявила ряд се­рьезных недостатков в работе основ­ных звеньев. Лучшие ударники завода, в числе которых был Викентий Нарбу­тович, выступили тогда инициаторами борьбы за укрепление трудовой дис­циплины, против прогулов, опозданий, расточительства и халатности. Для лодырей, пьяниц, прогульщиков у са­мой проходной установили «позорную» кассу, сделанную из фанеры в форме бутылки. Здесь получали заработную плату нарушители трудовой дисципли­ны. Деньги выдавались в часы «пик», между сменами, когда на проходной было особенно людно. Некоторые прогульщики по нескольку дней не являлись за зарплатой. Но порядок был твердым, снисхождений никому не делалось.

Набирало размах тру­довое соревнование между коллективами. Заводская молодежь, одним из лидеров ко­торой стал Викентий Нарбутович, активно подключилась к процессу. Когда на сборку силосорезок с большими перебоями начали поступать чугунные детали из литейно­го цеха, вступившего в строй 15 октября 1930 года, комсомольцы Коля Пасмур­ный, Павел Майсак и Анна Шобик по­весили ночью на дверях квартиры на­чальника литейки «тревогу», в которой требовали наладить ритмичную подачу заготовок на сборку. Через несколько дней «узкое» место было расшито, де­тали пошли ровным потоком.

По цехам в обеденный перерыв или после работы ходили члены агитбрига­ды «Синяя блуза», исполняли сатири­ческие куплеты, которые высмеивали плетущихся в «хвосте». На участках передовых бригад устанавливались выполненные из фанеры паровозы и самолеты, у отстающих – черепахи. На рабочих местах, не выполняющих сменные нормы, появлялись вымпелы из рогожи.

Гомсельмашевцы в те первые годы освоили выпуск пяти марок сельскохо­зяйственных машин – силосорезки «Па­пек», картофелесортировки «Поллерт», картофелемойки «Брюнер», соломо­резки «Голиаф», клеверосортировки «Кускут». Все эти машины работали от конного привода, между тем зарождаю­щимся колхозам и совхозам все больше требовалось техники на механической тяге. Создание мощностей для их про­изводства шло полным ходом: в сбо­рочном, механическом, литейном цехах устанавливалось самое современное для того времени оборудование. Одна­ко по-прежнему не хватало квалифи­цированных кадров. В мае 1931 года было принято решение: кадры готовить на месте. На базе «Гомсельмаша» была организована школа фабрично-заводского обучения, начали работать курсы по подготовке младшего техниче­ского персонала, курсы по повышению квалификации, с сентября заработали машиностроительный техникум и фи­лиал машиностроительного института, с октября впервые в Беларуси по инициа­тиве кадровых рабочих возникла «Шко­ла у станка». Первыми, кто тогда начал систематически повышать свои техниче­ские знания, стали В.Р. Нарбутович, И.Д. Станкевич, А. И. Белаш и другие. Викентия Романовича, заметив его организаторские способности, вскоре назначили мастером. Он не только сам обучался, но и учил других, передавая свой опыт в токарном деле молодежи после работы и в выходные дни. А поу­читься, к слову сказать, было чему.

В начале 1932 года на завод поступил срочный заказ: отремонтировать к вес­не колонну тракторов. Работа закипела, не клеилось только с изготовлением ци­линдров. Мастер механического цеха Нарбутович сам тогда встал за станок. Составил оригинальную технологию, расчленил операции, внес ряд рацио­нализаторских предложений и начал обрабатывать сложные детали с одной установки. К началу полевых работы все тракторы были отремонтированы.

Когда на заводе зародилось стаханов­ское движение, Викентий был одним из первых, кто включился в него. Изменил технологию обработки шкива конного привода – и за смену стали делать не пять, а пятнадцать деталей. Смастерил специальные переводные муфты, что­бы использовать к токарным станкам любые патроны, – и сразу же резко вы­росла производительность труда.

Признание

В марте 1933 года «Гомсельмаш» пе­решел из подчинения Белметаллотре­сту в ведение Главсельмаша СССР. В номенклатуре заводской продукции все большее место стали занимать разра­ботки отечественных конструкторов. В марте-апреле 1934 года совместными усилиями Всесоюзного института меха­низации сельского хозяйства и работни­ков завода была закончена раз­работка конструкции слож­ной молотилки «ВНИИЛ», предназначенной для очеса льна, сортирова­ния головок, очистки их от сорняков и обмолота. Освоение и массовое производство нового изделия было поручено гомсельмашевцам, что вызвало волну трудового энтузиазма в коллективе. По почину ленинградских рабочих: «Работать полных 420 минут!» на заводе развернулось движение за уплотнение рабочего дня, начали создаваться ударные бригады. Лучшие из них, в том числе бригада В.Р. Нарбутовича, стали перевыполнять ме­сячные планы, резко сократились про­стои оборудования.

Всего за годы второй пятилетки, с 1932 по 1937 год, коллектив завода освоил серийный выпуск 15 марок сельскохозяйственных машин. При этом объем производимой продукции по сравнению с 1930 годом вырос в 10 раз, значительно повысилось качество продукции: за весь 1937 год на завод пришло только пять рекламаций.

Третью пятилетку «Гомсельмаш» на­чинал с новой специализацией на вы­пуск сортировочных машин для очистки семян зерновых, технических культур и кормовых трав. 18 февраля 1939 года вышло в свет постановление Совнар­кома СССР и ЦК ВКП(б) об организации в Москве Всесоюзной сельскохозяй­ственной выставки. Открываться она должна была 1 августа, а чести принять участие в ее работе удостаивались са­мые лучшие. Среди них оказался и кол­лектив «Гомсельмаша».

С любовью готовили машиностроите­ли к выставке свои экспонаты – сложные льномолотилки, сортировки, машины для приготовления концентрированных кормов. Среди них особо выделялись семяочистительная установка СУВ-Г для очистки семян льна, клевера, лю­церны и других трав производительно­стью 500 кг семян в час, силосорезка-дробилка «Универсал» и соломорезка «Голиаф», завоевавшие особую по­пулярность у колхозников. В Москву направлялись также лучшие рабочие и инженерно-технические работники. Выдвижение кандидатур вылилось в большое политическое мероприятие, они обсуждались на общих собраниях, проходили тщательный отбор. В числе 38 гомсельмашевцев, ставших участ­никами той первой Всесоюзной сель­скохозяйственной выставки, значилась и фамилия старшего мастера сбороч­ного цеха В.Р. Нарбутовича – активного рационализатора, выросшего на заво­де за девять лет от рядового рабочего до старшего мастера, подготовившего десятки прекрасных специалистов то­карного и фрезерного дела. Всего в те предвоенные годы Викен­тий Нарбутович обучил свыше 300 мо­лодых рабочих. Это был его серьезный вклад в дело подготовки кадров для завода.

На новом месте

Война… Первый же ее день в Гомеле был отмечен бомбар­дировкой вражеской авиации. Было воскресенье. Но все гом­сельмашевцы как один пришли на предприятие. В действие был введен мобилизационный план, руководство обратилось к рабочим с призывом срочно перевести производство на вы­пуск военной продукции. Через полтора суток эта работа была завершена, началась работа в военных условиях. Выпускали мины и снаряды, ремонтиро­вали танки, пушки, автомаши­ны… Работать приходилось под бомбежками, под гул фа­шистских самолетов. 1500 ра­бочих в эти дни были призваны в действующую армию. Когда в городе начал формиро­ваться полк народного ополчения, из соста­ва гомсельмашев­цев был образован истребительный батальон.

4 июля 1941 года пришло распоряже­ние Государствен­ного комитета обо­роны об эвакуации. На заводе был выработан план демонтажа оборудования, организован эвакуационный штаб. В Курган сразу же были отправлены бригады инженеров и техников под руководством главного технолога А. Карав­ского, которым была поставлена задача подготовить производ­ственные площадки для разме­щения завода.

Старший мастер В.Р. Нарбу­тович тоже оказался в списке кадровых работников, отобран­ных для направления в Курган. Но сначала нужно было вывезти станки и оборудование. При их демонтаже и загрузке тяжелые станки ставили на металличе­ские листы и волоком тащили тракторами. Работали кругло­суточно, ежечасно загружали около десяти вагонов. Чтобы успеть с эвакуацией, пришлось растянуть рабочие смены, при­влечь к работе подростков, жен­щин и стариков. С поставленной задачей справились и отгрузили около 1100 вагонов. Вывезли 531 единицу оборудования, в том числе 464 – механического, всю незаконченную продукцию, оснастку, металл, пиломатериа­лы, все склады.

В двадцатых числах июля эше­лоны с оборудованием и людь­ми (468 высококвалифициро­ванных сельмашевцев, вместе с семьями – порядка 2000 че­ловек) начали прибывать в Кур­ган. С большими трудностями разместили всех по квартирам. Базой развертывания завода в Кургане стало небольшое мест­ное машиностроительное пред­приятие местной промышленно­сти, производственные площади которого были в 70 раз меньше, чем на «Гомсельмаше». Поэто­му сложности с размещением оборудования испытывали не­вероятные. При этом все нужно было делать в предельно сжа­тые сроки, чтобы уже через ме­сяц приступить к производству новой, военной продукции для фронта.

Заводы объединились в одно предприятие — «Уралсель­маш», директором которого стал А.К. Генкин. Разгрузкой занима­лись вручную. Значительную часть оборудования размести­ли под открытым небом и уже потом возводили стены из до­сок и бревен. В таких условиях создали кузнечно-прессовый, деревообделочный, ремонтно-строительный цехи, модельный и обрубочный участки. В гараже создали автомашинный участок. Был использован даже подвал. Механический и инструменталь­ный цехи разместили в склад­ских помещениях местной конторы «Заготзерно». Станки устанавли­вали на фундамен­ты, насыпанные из чугунных стружек. Монтаж вели две бригады, которые успевали за сутки смонтировать до 25 единиц оборудо­вания.

Тяжело решался во­прос с организацией литейного производства, где предстояло срочно установить вагранку, оборудовать земледелку, смон­тировать литейный конвейер. Механиком туда был направлен Александр Платковский, кото­рый вместе с руководством цеха сумел мобилизовать коллектив на выполнение ответственного задания. Работая зачастую по три смены, гомсельмашевцы выполнили основной монтаж литейного оборудования в не­бывало короткие сроки – за 10 дней, на что в мирное время по­требовалось бы не менее четы­рех месяцев.

Серьезные трудности возник­ли из-за нехватки электроэнер­гии. Работавшая в Кургане элек­тростанция была маломощной, а получить электроэнергию от других станций не представ­лялось возможным. Но выход все-таки был найден. Рабочий Яшкин, пересматривавший на железнодорожной станции эва­куированное оборудование, обнаружил электрогенератор. В голове мелькнула мысль: «Установить бы». С этой иде­ей он направился к главному механику завода Александру Савкину, тот посоветовался с энергетиками.

Заводской двор спускался к реке Тобол. Ее болотистый бе­рег не был пригоден для уста­новки электрогенератора. Чтобы создать для него прочную опору, в грунт вбили 24 металлические трубы, наполнили их бетоном. И на этой площадке установили оборудование. Завод получил свою электростанцию мощно­стью 350 киловатт.

У каждого свой Сталинград

Первое задание на выпуск мин, снарядов и минометов на новом месте завод получил уже в августе. Для его выпол­нения потребовалось срочно изготовить около полутора тысяч чертежей, получить из Казахстана часть вывезенного туда оборудования Люберец­кого завода имени Ухтомского, установить его, подготовить рабочие кадры, разработать технологические процессы, изготовить оснастку и освоить производство.

Начинали почти с азов, счи­тали каждую минуту, каждый час. Но в сентябре все-таки выдали первую продукцию для фронта. В декабре по объемам производства военной продук­ции превысили средне­месячную программу довоенного завода.

В конце этого месяца в «Урал­сельмаш» влился эвакуированный из Подмосковья цех Люберецкого завода сельскохо­зяйственного ма­шиностроения им. Ухтомского, а затем группа рабочих и часть оборудования Кировоградско­го завода «Красная звезда».

За успешное развертывание завода и организацию выпуска продукции для фронта в янва­ре 1942 года группа работни­ков предприятия в количестве 20 человек была награждена орденами и медалями СССР. В числе награжденных ока­зались директор завода А.К. Генкин, старший мастер В.Р. Нарбутович, удостоенный ме­дали «За трудовую доблесть», мастера С.В. Якушенко, П.М. Майсак, рабочие М.Ф. Соло­матин, П.Л. Лосев и другие.

На заводе, переведенном в глубокий тыл, в связи с уходом кадровых рабочих на фронт коренным образом поменял­ся личный состав – за станки встала молодежь (главным образом девушки) и женщи­ны. Они, как правило, не име­ли никаких специальностей. Кадровым рабочим завода и таким признанным мастерам-наставникам, как В.Р. Нарбуто­вич, удалось тогда в короткие сроки прямо у станка обучить различным профессиям более двух тысяч человек. В числе новичков, к примеру, оказа­лась четырнадцатилетняя Софья Половина, пришедшая сверловщицей на завод по­сле того, как в Беларуси были убиты ее отец и мать. Она первой освоила работу сра­зу на двух станках. Затем по­степенно довела этот счет до пяти, выполняя нормы на 500 процентов. Почин бригадира подхватили подруги, и вскоре многостаночной стала вся ее комсомольско-молодежная бригада, соревновавшаяся с бригадой Ф. Мельникова. Эти два коллектива первыми на заводе получили почетное звание «фронтовых», а Соне Половиной первой из подрост­ков была вручена медаль «За трудовую доблесть».

Образцы трудового героизма были повсеместными. Девуш­ки из бригады Нины Стриже­вой на обработке деталей за смену «перелопачивали» до 10–12 тонн металла. Свою вы­работку до четырех-пяти норм в смену довели сверловщик Погарцев, токари Акулова, Мосунов. До 230 процентов довели выполнение нормы электросварщицы Тася и Кла­ва Ермиловы. А шестнадца­тилетний Василий Янович за счет рационализации труда установил абсолютный рекорд производительности – 20 норм за смену.

Рядом со взрослыми за стан­ками стояли подростки. Пер­вое время нечего было есть, жили впроголодь. Мальчишки и девчонки, получавшие по карточкам 300 граммов хлеба в день, трудились наравне со взрослыми. Одного из них – Вла­димира Воложина – война застала тринадцатилетним мальчишкой. Эва­куировавшись в Курган вместе с родителями, он, как и другие под­ростки, помогал на новом месте раз­гружать прибывшие из Гомеля эшелоны, затем, после нескольких неудачных попыток, в октя­бре 1941 года все-таки сумел устроиться на завод в 1-й ме­ханический цех. Сначала на гидропрессе ис­пытывал корпуса мин на гер­метичность, но уже в 1942 году ему доверили ответ­ственную даже для взрослого работу – шлифовку на бес­центрошлифовальном станке поясков корпусов этих мин. Рабочая смена длилась по 12 часов. Во время Сталин­градской битвы работали без выходных в пересменку по 18 часов. За такие смены через его руки и руки сменщика про­ходило по 20 тонн корпусов. От напряженной работы на подушечках пальцев до крови стиралась кожа, их разъедала сода и хромпик охлаждающе­го раствора.

У станка стоял полуголод­ным, в неотапливаемом цехе, в ботинках на деревянной подошве, у которых спереди был оторван брезент и дырки заткнуты деревянной струж­кой. А на улице – минус 40, и врач давно уже посоветовал перейти на другой, более лег­кий и чистый участок, так как шея и лицо «работника» – все в фурункулах, недалеко до за­ражения крови. Но как уйти, когда другие – на фронте, а вокруг – такие же подростки и женщины. Одна из них, у кото­рой муж на фронте, на руках малое дите, больная мать и хозяйство, бесплатно прино­сила Володе каждый день чет­вертушку молока. Столько же приносила работающая рядом на гидропрессе жительница близлежащей деревни Смоли­но. И все это они отрывали в голодное и тяжелое время от себя и своих близких с одной целью – чтобы Володя выдер­жал, потому что заменить их, мальчишек, было некем.

Все для фронта!

Викентий Нарбутович, раз­деляя общую долю, выпав­шую трудовому коллективу, случалось, в ту пору днями не уходил с участка. В октябре 1942 года ему было присвое­но звание «Лучший мастер в дни Отечественной войны». Чуть позже его назначили на­чальником цеха № 20. Так по­лучилось, что на одном из его участков тогда осваивалась новая продукция. Дело шло с большим скрипом: было мно­го брака, требовалось резко увеличить выработку. Чтобы выправить положение, было принято решение послать на проблемный участок Нарбу­товича. Внимательно изучив ситуацию, Викентий Романо­вич пришел к выводу, что исправить ее можно, наладив поточный метод производ­ства. А для этого придется произ­водить переуста­новку оборудо­вания, останав­ливать цех. Но за остановку цеха в военное время никто по головке не погладит. Мучаясь вопросом, Нарбутович советовался с рабочими, мастерами, инже­нерами. В конце концов ре­шился.

Директор завода А.К. Ген­кин, когда узнал о решении Нарбутовича, в сердцах вос­кликнул:

– Это же трибунал!

Немного помолчав, Викен­тий Романович убежденно произнес:

– Другого выхода не нахожу.

Другого выхода действитель­но не было: производитель­ность труда – ниже не бывает, потери от брака – сплошные, а тут – осваивать новую про­дукцию.

Дать официальное разреше­ние на перемонтаж оборудо­вания руководство завода не могло. Пришлось действовать на свой страх и риск, рассчи­тывая только на силы цеха. Работали круглые сутки, без сна и отдыха. Через сорок восемь часов Нарбутович до­кладывал:

– Все в порядке!

Еще через день:

– При плане 1500 изготовле­но 2500 деталей.

Переход на поточный метод производства сразу же позво­лил цеху в несколько раз уве­личить выработку на каждой операции. А на участке стар­шего мастера Евграфова путь обработки деталей сократил­ся со 126 метров до 21, ско­рость выхода готовых деталей выросла в 10 раз, количество вспомогательных рабочих со­кратилось на 12 человек.

Об атмосфере, в которой приходилось тогда работать, хорошо говорит такой факт. В марте 1943 года Викентий Нарбутович присутствовал на общезаводском партийном со­брании. В это время на пред­приятие прибыло большое количество вагонов с различ­ными материалами. Людей на их разгрузку не хватало. По этому поводу постановили: собрание отменить, всем пой­ти на субботник и работать до полной разгрузки вагонов, вырученные деньги передать в фонд помощи семьям фрон­товиков. Более 140 человек до утра работали на разгрузочной площадке. А утром для них началась обычная рабочая смена.

Борясь за выпуск сверхпла­новой продукции, рабочие в ту пору открывали лице­вые счета и заводили книжки вкладчиков сверхплановой продукции в фонд победы. Когда в стране развернулось всенародное движение по от­правке на фронт посылок с подарками, гомсельмашевцы приняли в нем самое активное участие. Собирали теплые вещи, одежду и обувь для фронтовиков. Собира­ли деньги на строи­тельство танковой колонны «Челя­бинский комсомо­лец» и бронепо­езда «Советская Белоруссия», на строительство авиационной эскадрильи. Из личных сбережений собирали деньги в фонд обороны – всего более 2 миллионов 600 тысяч рублей за годы войны.

Постепенно налаживался быт. Для детей рабочих были открыты два детских сада на 260 мест, пионерлагерь на пятьсот мест. Круглосуточно работала заводская столовая, отпускавшая ежедневно пять-шесть тысяч обедов. «Гом­сельмаш» завел свое подсоб­ное хозяйство, которое стало здорово выручать заводчан в обеспечении продуктами пи­тания.

К этому времени производ­ственная отдача коллектива возросла в двенадцать раз. Он за годы войны пять раз призна­вался победителем Всесоюз­ного соревнования и получал переходящие Красные зна­мена ЦК ВКП(б), ГКО, ВЦСПС и Наркомата вооружений. В цехах день и ночь кипела на­пряженная работа, коллектив выпускал не только продукцию для фронта, но и сельско­хозяйственные машины для колхозов и совхозов, станки для промышленности. Всего за период войны предприятием было выпущено более 11 мил­лионов мин и 1500 минометов, значительное количество дета­лей к снарядам легендарной «Катюши». А 26 ноября 1943 года, когда войска Белорусско­го фронта под командованием генерала армии К.К. Рокос­совского освободили Гомель от немецко-фашистских за­хватчиков, весть об этом бы­стро облетела весь завод. На массовом митинге, который состоялся вечером, Викентий Нарбутович вместе с другими тружениками-гомельчанами поклялся сделать все воз­можное, чтобы быстрее вос­становить родной город и родной завод, варварски раз­рушенные и разграбленные фашистами.

Сверяя свой ритм с производством

Викентий Нарбутович в ту пору был назначен на один из наиболее ответственных участков – начальником сбо­рочного цеха. С приходом холодов на него свалился це­лый ворох дополнительных проблем. Производственные корпуса не отапливались и работать приходилось в буш­латах и телогрейках. Не хва­тало электрического освеще­ния – пришлось запасаться керосиновыми лампами и ра­ботать при них. Текла крыша, дули сквозняки – устанавли­вали печки-времянки, трубы которых выводили в неза­стекленные окна. Ощущал­ся острый недостаток в ин­струментах и материалах, почти отсутствовал транспорт, крайне слабой была меха­низация. Но люди упорно труди­лись. Вводились в эксплуатацию восстановлен­ные цехи, нара­щивался объем промышленного производства.

К окончанию войны на заводе работало уже 637 человек, главным образом – выпускники школ ФЗО и ремесленных училищ. Завод часто находился в про­рыве, но с приходом нового директора – А.Я. Быкова – положение выправилось. В 1947 году он уже стал побе­дителем Всесоюзного сорев­нования среди предприятий сельскохозяйственного ма­шиностроения, в 1948 году достиг объемов довоенного промышленного производ­ства, от выпуска веялок и конных молотилок перешел к производству сложных моло­тилок «Коммуна», льнотре­пальных и куделеприготови­тельных машин. С 1956 года с конвейера сборочного цеха непрерывным потоком пошли силосоуборочные комбайны, получившие высокую оценку в СССР и за рубежом.

В освоение новых видов продукции существенный вклад вносил коллектив, воз­главляемый В.Р. Нарбутови­чем. В цехе всегда было мно­го молодежи, пришедшей на завод после школы. Викентий Романович с особым удоволь­ствием общался с молодыми рабочими, давал советы, рас­сказывал о первых пятилет­ках, о работе в тылу на Урале, о восстановлении завода в послевоенный период. Слава неутомимого новатора произ­водства, требовательного, но заботливого руководителя со­провождала его все эти годы.

В 1949 году В.Р. Нарбутович был избран в состав партий­ного бюро завода. В 1954 году коллектив гомельских ком­байностроителей делегиро­вал его в состав Верховного Совета СССР четвертого со­зыва, затем в 1958 году прод­лил эти полномочия на новый, пятый созыв. В 1955 году, к 25-летию завода, в числе тех, кого чествовал коллектив, кто составлял его золотой фонд, был и В.Р. Нарбутович, удо­стоенный к юбилею высокой государственной награды – ордена «Знак Почета». В 1957 году коллектив сборочного цеха № 2 стал победителем предоктябрьского соревно­вания и был удостоен пере­ходящего Красного знамени завода, а В.Р. Нарбутович, как организатор соревнования, награжден вторым орденом «Знак Почета». В 1958 году бригада Петра Селькина из его цеха первой на «Гомсель­маше», в городе и области стала бригадой коммунисти­ческого труда (из песни слов не выкинешь: было тогда та­кое движение). В ноябре того же года сборочный цех № 2 с подачи В.Р. Нарбутовича взял на себя обязательство досроч­но завершить годовой план и выпустить к 1 января 1959 года – сорокалетию БССР – стотысяч­ный силосоубороч­ный комбайн. А в 1960 году коллек­тив первым на за­воде включился в соревнование за звание «Цех ком­мунистического труда».

Как депутату Верховного Совета СССР, В.Р. Нарбутовичу приходилось вникать в самые различные вопросы, встре­чаться со множеством людей, бывать на предприятиях го­рода и на колхозных полях, у студентов и у воинов Совет­ской Армии, посещать различ­ные учреждения и добиваться разрешения проблем своих избирателей.

За помощью к нему спеши­ли не только гомельчане, но и жители других районов об­ласти. При его содействии де­сятки рабочих семей получи­ли новые квартиры. Старушке Марии Верешко он помог с ремонтом квартиры. Воспи­тательнице Васильевского детского дома Г.А. Грищенко, необоснованно уволенной с работы, помог вернуться на прежнее место. Отстаивая ин­тересы избирателей, он раз­бирался с десятками других обращений и способствовал их справедливому разреше­нию.

* * *

В 1961 году В.Р. Нарбуто­вич с должности начальника производства, в которой на­ходился непродолжительное время, был назначен на долж­ность помощника директора по кадрам и быту. В 1965 году ему исполнилось 60 лет, и он ушел на пенсию. Но продол­жал активно участвовать в общественной жизни города и завода, проводил большую работу по воспитанию моло­дежи.

За многолетний самоотвер­женный труд по восстановле­нию и развитию народнохо­зяйственного комплекса го­рода, активное участие в его общественной жизни в 1967 году решением горисполкома ему было присвоено звание «Почетного гражданина горо­да Гомеля». Умер В.Р. Нарбу­тович после тяжелой болезни в апреле 1983 года.

Николай ДЕМЧИХИН.