Был февраль 2016 года. Сначала сельмашевцам предстояло доехать до Москвы, оттуда рейсом из Шереметьево вылететь в Стамбул, а оттуда перелететь в город-порт Дуала, второй по величине в Камеруне. Перелёт из Москвы через Турцию занял около 10 часов.
– В Гомеле в эту пору температура воздуха была около минус 20 градусов, – рассказывает Олег Вячеславович. – После всех перелётов, когда мы ступили на африканскую землю, первое, что ощутили, была даже не жара. Это была атмосфера парилки в русской бане. Ни больше, ни меньше. Огромная влажность, ведь рядом Атлантический океан, температура около плюс 30 ночью. Нас уже встречали представители французской компании «Sodecotton» с переводчиком. Это организация, которая поставляет в Камерун и другие страны сельскохозяйственную технику. Привезли нас в отель. В плане гостиничного обслуживания Камерун ничем не хуже любой другой страны, правда, планировка самого здания гостиницы как снаружи, так и внутри несколько своеобразна. Коридор, к примеру, абсолютно без окон. Ещё мы привыкли, что гостиница есть отдельное здание, а здесь строение изнутри напоминает пчелиные соты: например, ресепшн располагается не внутри, как мы привыкли, а на улице под навесом. Высотных строений в камерунских городах нет, преобладают низкие домики, на стройматериалы для которых идёт обычно всё, что попадётся под руку. Улицы в городе Дуала или Яунде напоминают отдельные районы Гомеля с частным сектором.
На следующее утро на микроавтобусе наша делегация отправилась в Яунде, столицу Камеруна. От города Дуала расстояние до неё составляет около 400 километров. По приезде в столицу сели на поезд, и по железной дороге чуть более чем за 24 часа доехали до местности, откуда на машинах добрались до поля, где предстояло собрать и пустить в работу наши ХМП-1,8. Поезда и вагоны в Камеруне вполне современные, никаких висящих на подножках и сидящих на крышах пассажиров не наблюдалось. Поезд ходит примерно раз в сутки туда и назад через всю страну.
– Поразил цвет кожи окружающих: лица людей абсолютно чёрные, а не коричневые, как у тех африканских студентов мединститута, которые встречаются у нас, – вспоминает Олег Шляхто. – До экватора каких-то 150-200 километров. Автодороги, мягко говоря, оставляют желать лучшего: из цивилизации на них только побитый асфальт и полицейские посты, на которых служащие в жёлтой униформе взимают за проезд плату. Мы видели классические африканские деревни. Дом здесь – это 4 врытые в землю деревянные сваи, сплетённые из местной травы крыша и стены. Когда по узкоколейке идёт поезд, то для местной детворы это зрелище становится настоящим аттракционом: все выбегают и рассаживаются вдоль дороги, чтобы посмотреть на состав.
Зимние месяцы являются здесь наиболее комфортным временем для европейцев, так как жара спадает, и нет дождей. В остальное время в этих краях практически каждый день идут тропические дожди, повышая и без того запредельную влажность. На солнце температура воздуха может быть выше плюс 50 градусов. Некоторые особенности местной природы особенно запомнились сельмашевцам. Сам Олег Шляхто вспоминает следующее:
– Помню, едем на поезде, въезжаем на мост, который в длину около 2 километров. Он висит над полностью сухим широким руслом реки. По дну можно спокойно идти пешком. Наполнение русла произойдёт в сезон дождей: река станет полноводной и бурной, скорее всего, в ней успеет завестись и живность.
Когда сельмашевцы прибыли на место работы на поле (к слову, вокруг не было ни одного крупного населённого пункта, до ближайшего города Гаруа около 500 км), их встретили представители камерунского филиала под названием «Jotecotton», в собственности этой компании находятся земли, где произрастает хлопок. Представители фирмы в сопровождении военнослужащих приехали на внедорожниках «Тойота». К слову, эта марка автомобиля здесь самая популярная. Народные автомобили Камеруна – «Тойота-Королла» и «Тойота-Хилоус». Это машины без печек, зато с мощными кондиционерами, именно так комплектуются версии «Тойоты» для Африки.
Инженеры поехали на поле, переезжая вброд глубокие ручьи. Переезд через реку по-камерунски – это накиданные в воду валуны, раскладка которых примерно совпадает с шириной разноса колёс «Тойоты». Делегацию сопровождали четверо местных военных с автоматическим оружием, они были рядом всё время, в том числе, когда инженеры расходились по полю за хлопкоуборочными машинами. В поле белорусам не рекомендовали исчезать из поля зрения охраны и заходить в заросли высокой травы. В саванне можно встретить как диких зверей, так и «любителей» белых людей. Выстрел из духового ружья или глухой удар дубинкой вряд ли кто-то расслышит. Также «к услугам гостей» и ядовитые змеи, в том числе африканская мамба и королевская кобра. По словам нашего собеседника, инструкции по безопасности пребывание в саванне проводят не для галочки:
– Нам чётко дали понять, что здесь живёт немало приверженцев европейского уклада жизни, образованных и знающих иностранные языки, как например, наш камерунский механик Рубен, говорящий на французском. Но при этом в Камеруне много аборигенов, живущих племенами прямо в саванне. Они поклоняются своим африканским богам, и порой белый человек для них является интересным объектом для поимки. Говоря проще, вас могут в прямом смысле слова взять и унести с собой. Что будет дальше – большой вопрос.
Стоит ещё добавить, что в саванне и джунглях могут скрываться беженцы из Нигерии и Чада, среди которых могут оказаться те, кому встреча с посторонними, да ещё с европейцами, крайне нежелательна. По словам Олега Шляхто, вооружённая охрана там находится даже в торговых центрах. Сумки у покупателей они не проверяют, но всегда готовы защитить вверенный им объект.
Помимо солдат и полицейских, здесь много людей в жёлтой униформе. Это представители местной власти, собирающие деньги с водителей на дорогах и следящие за порядком вокруг. Жили инженеры на «базе» неподалёку от поля. В номерах – железные двери и решётки на окнах. Если захочешь выйти прогуляться – страж с автоматом всегда ждёт и готов проводить. С оружием здесь охраняются даже кладбища – только так можно быть уверенным, что покойного не похитят для отправления языческих ритуалов, к слову, именно поэтому камерунцы хоронят своих близких тайно. Известных открытых кладбищ всего два – христианское и мусульманское. Но хоть обстановка здесь порой сурова, найти общий язык с людьми можно всегда, были бы желание и повод. О том, что такое внимание всего общества, сельмашевцы поняли в первые же дни:
– Сначала было непривычно: мы все белые, нас 7 человек, включая французов и представителей ОАО «МТЗ», и все местные смотрят на нас, как на диковинку, детям показывают, но уже через неделю никакой разницы между нами не ощущалось, – говорит Олег Вячеславович. – Это касается как работы, так и быта.
Отдельно наши инженеры отметили своеобразие техники в этой африканской стране.
– Очень много мототехники, в том числе самодельной, как в городе, так и в пригородах, – говорит Олег Шляхто. – Марку аппаратов установить невозможно: порой из двух-трёх мотоциклов делают один, такой подход у камерунцев и к сельхозтехнике. Машина в Африке работает, пока хватает моторесурса, а потом и неких «внутренних сил». Когда всё это кончается, неремонтопригодную технику просто оставляют на месте «кончин», поснимав с неё все годные детали, которые потом пойдут на «реанимацию»второго агрегата. Здесь реально мало кто будет лежать под капотом, полируя каждую детальку, и менять масло каждые 10000 километров.
Олег Шляхто отметил, что на городских улицах камерунских городов царит атмосфера «броуновского движения». Машины едут как угодно, разворачиваясь неожиданно в самых разных местах. Намерения водителей машин, у которых отказали поворотники, надо угадывать интуитивно, что у местных получается весьма неплохо. Замечателен Камерун и персонажами, которых можно встретить на дорогах. Олег Шляхто тому свидетель:
– Помню, нас в потоке обгоняет мотоцикл, на нём всего два человека. Почему на это внимание обращаю? Да потому что пять-шесть пассажиров на одном мотоцикле без коляски здесь вполне нормальное явление. Пассажир надел через голову лук, тетива – как портупея на груди, позади колчан со стрелами болтается. Мне тут же объяснили, что это поехали охотники на зайцев – на косых в саванне охотятся дедовским способом. Или вот ещё: едет в потоке грузовик марки «Рено», в кузове всякий домашний скарб сложен, вещи, мебель, и хозяева тоже рядом, наверное, переезд затеяли. Сверху на металлическом «фартуке» грузовика, прямо над кабиной водителя привязана верёвкой за шею живая коза. Высота её положения – не менее четырёх метров над землёй. Всё очень просто: жить захочешь – найдёшь способ удержаться, вот животина и не падает. А вообще ремонтных баз и автосервисов здесь крайне мало. Понятие о безопасности размыто: ни светофоров, ни чётких правил движения, тебе едут навстречу и справа, и слева. Нельзя понять, улица с одно- или двухсторонним движением? Мотоциклисты прут прямо в лоб, а ещё через такую улицу может пролегать узкоколейка, и по ней следовать маневровый поезд с пятью вагонами. В Яунде мы около получаса преодолевали 300 метров до вокзала! Всё потому, что на улице с фактическими двумя полосами по одной полосе умудряются идти три потока транспорта в обе стороны!
Из Гаруа, ближайшего к полям центра, в Яунде заводчане летели самолётом «Боинг-737». В плане авиации Камерун не отстаёт от Европы, лайнер вполне современный как снаружи, так и внутри. Но вот перелёт был с «остановками» – до столицы борт совершил несколько посадок на промежуточных аэродромах, высаживая одних и набирая других пассажиров, подобно небесной маршрутке. Аэропорт чем-то напомнил сельмашевцам тот, который показан в советском фильме «Афоня». Вроде бы проверяют паспорта, сверяют все данные и оформляют багаж. Но из зала ожидания можно спокойно через боковую дверь выйти на улицу и зайти обратно, направившись прямо к самолёту. Возможно, что получится улететь вовсе без билета. Обстановку на местном аэровокзале Олег Шляхто описал так:
– Обычно в аэропорту нужно пройти массу процедур, а тут нам говорят: вон, самолёт стоит – идите! Билеты проверяют лишь у входящих в зал ожидания, после стояния в очереди. Какой-нибудь проворный парень может запросто сесть на лайнер безо всякого билета, просто пройдя через зал! Когда у нас забрали багаж и снабдили его наклейками с надписью «Яунде», то всё равно перед вылетом предупредили, чтобы мы убедились, что сумки наши лежат на той самой тележке. Это вызвано тем, что до столицы мы ещё садились в нескольких промежуточных городах.
Из особенностей работы сельмашевцы отмечали уважение к белому человеку. Белые здесь на особом положении. Допустим, после обеда все отдыхают, и ни один камерунец не начнёт работу, пока не станет работать европеец. Как только работу начинают белые, немедленно к ним присоединяются местные. Нигде не было такого, чтобы они начали работу отдельно. Камерунцы могут быть толковыми специалистами, ибо с инструментом и техникой обращаются, в целом, не хуже нас.
И еще об одном. Прежде чем посетить Африку, вам придётся сделать прививку от жёлтой лихорадки, получив так называемый «жёлтый паспорт». Без такой бумаги человек просто не попадёт из Африки в Европу и наоборот. Малярия там – явление обыденное. Сельмашевцы всё время пили специальный препарат, его же принимали дома в течение месяца по возращении. Африканская мошкара не назойлива, местные комары не пищат, а укусы абсолютно безболезненны и почти никак не проявляются потом. Камерун, вне всяких сомнений, будет интересен экстремалам и фотоохотникам. В национальном парке Ваза обитает «большая африканская пятёрка»: буйвол, лев, леопард, слон и жираф. Недалеко от Гвинейского залива находится действующий вулкан Камерун. В 1922 году здесь произошло настолько сильное извержение, что кипящая лава, преодолев многие километры, пролилась в океан. На склонах этой грозной горы народ баквери выращивает знаменитый камерунский чай. Всего в стране уживается более 250 этнических групп, среди которых народы фанге, бамилеке, фульбе и другие.
Фото из архива О. Шляхто.